Не думаю, что она до конца осознавала ту роль, что ей выпала. Вряд ли она осознала это и сейчас. Тем не менее, вот оголённые дёсны горы, а вот — долина между ними. Вот холодный гранит под босыми ногами и пронизывающий ветер.

И по оба края долины — сотни пар глаз, спокойных и взволнованных, алчущих наживы и готовых защищать последний клочок родной земли. И между ними девочка лет двенадцати от роду, в одной грубой рубашке до колен, с длинными русыми волосами, стелящимися по ветру.

Сотни пар глаз слева и справа от неё ждут. Сотни побелевших кистей сжимают оружие, кто — острые боевые топоры, кто мечи с дорогой гравировкой, а кто вилы.

Вот в руке девочки появляется дешёвая одноразовая зажигалка, купленная в табачном ларьке. Дует сильный ветер. Она медленно, как в последний раз, поднимает зажигалку на уровень своих серых, как небо, глаз. В них — страх.

Щелчок — и между пальцев пляшет крохотный язычок пламени. Дрожит, бьётся, не в силах оторваться от породившей его горелки. Девочка выбирает сторону и делает шаг.

Нет, она так и не поняла своей роли. Вот — поздний вечер, вот — пар над долиной.