— Так, без сапог? Свободен! Следующий! Без сапог? Свободен! Следующий!.. Голодранцы...

— Пааа-азвольте!.. — я рванулся вперед, но стража из крепких парней преградила мне путь копьями.

Я приосанился, и, напуская на себя таинственность, прошептал ближайшему стражнику:

— У меня важное дело к Королю! Донос.

На меня недоверчиво покосились, но все-таки повели к Королю, предварительно обшарив сверху донизу.

По пути я лихорадочно соображал, что бы такого сказать Королю. Но мысли путались — я надеялся, что в тронном зале окажется и Принцесса, и эта надежда просто выворачивала меня наизнанку — я с трудом сдерживал страсть, рвущуюся изнутри.

Она оказалась там. Истинная Принцесса! Томная, гордая, презрительно бросившая на меня мимолетный взгляд и сразу потерявшая ко мне интерес.

— В замке за лесом поселился Людоед! — ляпнул я первое, что пришло мне в голову, когда Король позволил мне говорить. Придворные в ужасе заохали.

— Хм... — величаво промолвил Король. — Ну вот и покончи с ним. А потом приходи просить руки нашей дочери, мы подумаем.

— И пусть без сапог не появляется! — все так же презрительно бросила Принцесса, не повернув головы, любовно вылизывая и без того сверкающую шерстку.

И тут я не выдержал. Так долго сдерживаемая страсть выплеснулась из меня оглушительной, всепобеждающей, нескончаемой песней! Ну ладно, я согласен — я не совсем музыкален; вина бабушки, водившей дружбу с медведем Филькой из цирка — чистый увалень, вечно наступал на все подряд... Но не выбрасывать же из-за этого за ворота, как шелудивого котенка! Вот они, власть держащие...

А образ прекрасной Принцессы не выходил у меня из головы.

Весь в задумчивости я залез на крышу — там, в углу чердака, обитал бомж Сеня, которого папашка и братцы из дома выгнали. За то, что косил и забивал; косил, как я понимаю, траву, а забивал... а, не важно — у меня и своих проблем выше той крыши.

— Семен, — сказал я, приваливаясь к его теплому боку. — Дай сапоги, а, будь человеком. Ты же в театралке осветителем подрабатываешь.

— Во дает, — пыхтя чем-то вонючим, пробормотал Сеня. — Говорящий... Хорошая трава.

— Очень нужно, — извиняюще промурлыкал я. — Любовь, понимаешь.

Сеня любовь понимал. И назавтра притащил мне сапоги — "ботфорты, брат. Размерчик, правда... ну уж не обессудь". К сапогам притащил плащ и шляпу — так полагается, объяснил Сеня, полный джентльменский набор. А шпага у меня давно была припрятана в куче мусора в углу — мальчишки как-то на крыше в мушкетеров играли, да обронили, второпях убегая от коменданта Шарикова — мерзкий тип.

Видок у меня был еще тот. Шляпа на нос сползает, плащ по земле волочится, а уж про сапоги и говорить нечего... С пятого раза только пошел. Но чего для любви не сделаешь?!

За домом был луг, на котором несколько мужиков косили траву. Сеня, который вызвался меня проводить, обо всем забыл и с радостью закричал:

— Забьем, мужики?

Мужики согласно закивали, и тут увидели меня.

— Мужики! За лугом в замке живет Людоед! — грозно сказал я, путаясь в полах плаща.

Мужики закивали еще согласнее.

— Не бойтесь, мужики! Я его убью! И съем! — я ободряюще похлопал ближайшего по плечу.

— Сеня... это твое? — заплетающимся (от страха, наверное) языком пролепетал мужик.

— Здесь все мое! — гордо сказал Сеня и добавил — забьем, мужики?

Я их оставил косить и забивать, а сам побежал дальше. По дороге встретились бабы, полоскающие белье в пруду; крику наделали, увидев меня. Я наскоро их успокоил, что убью Людоеда — мне не терпелось покончить с этим, и наконец остаться наедине с моей возлюбленной.

Не замедляя шаг, я ворвался в пустующий замок и сразу услышал писк. Здесь меня уже никто не видит, справедливо решил я и скинул с себя всю эту бутафорию. И в могучем прыжке, практически на лету, поймал полуобморочную от ужаса мышь.

— Слушай, серая, — грозно сказал я ей. — Скажи мне честно, тебя звать Людоед?

Испуганная мышь согласно закивала, думая смягчить мое каменное сердце. Но это была жалкая уловка. В суровой борьбе я победил тварь и торжественно её съел, оставив хвостик — для доказательства. Потом завалился соснуть часок — все-таки эта беготня в сапогах по лугам и борьба с Людоедом подкосила мои силы.

Перед дворцом все так же толпилась свора жаждущих руки прекрасной Принцессы.

— Пропустите меня! — важно сказал я стражникам. — Пропустите к Королю. Я погубил страшного Людоеда! Вот доказательство. И я в сапогах!

Стражники насмешливо оттолкнули меня в сторону.

— Новый указ Короля! — заорали они дурными голосами. — Её Высочество Принцесса сегодня желают, чтобы все соискатели её руки явились пред её очами в хрустальных туфельках!