Ты родилась опять во мне сегодня рано.

Мир спал. Горели две звезды

на небе, как на плоскости экрана.

Твое дыхание баюкало сады,

и заросли бамбука, и коал...

В моей душе все пело и смеялось,

я тень твою тихонько целовал,

ведь ты вчера ушла — она осталась.

И запах твоей кожи был во всем,

как будто ты присутствовала рядом.

Твой образ светом заполнял весь дом.

И больше ничего. И ничего не надо.

К тебе уходят мысли — посмотреть,

во что ты, милая, оделась на работу,

и остается лишь желание согреть

и снять губами с губ твоих зевоту.

И вечером, когда ты ляжешь спать,

уставшая от корабля и бала,

тебе глаза и руки целовать,

и положить звезду на одеяло...

Вечер полон тобой.

Вчерашний вечер был полон тобой.

В этом их схожесть с утром.

октябрьским перламутром

затянуто небо, небо полно тобой —

дождем, как слезами — твоей красотой.

И, кажется, только скажи: постой,

помедли, мгновенье твоей улыбки,

стань тенью, стань отраженьем улитки...

Твои волосы как летописные свитки:

в них гибель империй

и волшебство эмпирей.

Возвращайся скорей —

здесь воздух полон тобой,

ветер гудит в свой гобой

гимн твоему совершенству.

Время подобно блаженству

тем, что полно тобой.

Ты — "орел" и "решка" на всех монетах,

ты — живые цветы на всех планетах,

твой образ слышно во всех сонетах,

но важно то, что осень полна тобой,

и лето было полно тобой,

пусть здесь тебя плачет гобой —

твой смех в золотых кастаньетах...